«…Испанское влияние, воспринятое через великих мастеров — Веласкеса и Гойю, — все глубже проникая в его искусство, становится особенно плодотворным. Именно в духе Веласкеса исполнены два портрета, посланные Мане в Салон 1866 года. На перво живописец представил актера Филибера Рувьера в роли Гамлета; на втором — флейтиста вольтижеров императорской гвардии: натурщика ему любезно предоставил майор Лежон.

Во «Флейтисте» Мане снова достигает одной из вершин своего искусства. Здесь сплавлены воедино строгость и поэзия. Мальчуган предстает со всей непосредственностью и важностью ребенка, преисполненного сознанием выполненной роли. На нем двухцветная одежда: красные панталоны резко контрастируют с темно-синим мундиром. Сколько обаяния в этом ребенке! Как энергична и в то же время как деликатна эта живопись! Куда девались все эти «приправы» в духе Кутюра и ему подобных? Чистые краски приведены в совершенную гармонию. Силуэт флейтиста очерчен с такой простотой, которую хочется назвать почти «янсенистской». Но янсенизм смягчен какой-то таинственностью окружающей среды — однотонным фоном, где нет и намека на линию горизонта. Это заветы «Паблиллоса» Веласкеса. «Фон исчезает, — писал Мане Фантен-Латуру, — фигура окружена только воздухом». Только воздухом… Эта атмосфера, созданная из чего-то ирреального, рождает великую и подлинную поэзию живописи.

Итак, в Салон 1866 года Мане посылает два произведения — «Трагический актер» (портрет Рувьера) и «Флейтист», которые ничем не должны были раздражать жюри, кроме разве подписи автора.

Но подписи оказалось достаточно, и с первого взгляда жюри высокомерно отклоняет полотна Мане…»

По материалам книги А.Перрюшо «Эдуард Мане»./ Пер. с фр., послесл. М.Прокофьевой. — М.: ТЕРРА — Книжный клуб. 2000. — 400 с., 16 с. ил.
Книга на ОЗОНе