You Are Here: Home » Художники » Поль Сезанн. Париж — Экс

Поль Сезанн. Париж — Экс

Поль Сезанн. Париж — Экс

Поль Сезанн


Эпизоды из жизни:
Париж — Экс


Поль Сезанн: коллекция


Поль Сезанн в домашнем электронном музее
(100 электронных альбомов великих художников,
включая импрессионистов)


Постеры картин Поля Сезанна


Поль Сезанн в музеях


Поль Сезанн: литература


Поль Сезанн: биография


Эпизоды из жизни: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23


«…Наконец-то Поль и Эмиль вместе. Осуществилась их заветная мечта. Сезанн снимает меблированную комнату на улице Фейантин, неподалеку от квартала Пантеон, где живет его друг.


Золя, разумеется, спешит повести Сезанна в Лувр, в Люксембург и, конечно, в Версаль. «Месиво красок, какое заключено в этих удивительно величественных зданиях, сгносшибательно, ошеломляюще, поразительно», — признает Сезанн. В особенности Салон — ужас! — восхищает безмерно. Поль вскрикивает перед каждой картиной Кабанеля, Жерома, Мейссонье, Жан-Луи Амона, Пильса и других официальных мэтров, которые в 1861 году выставляют всякие там «Битвы при Альме», «Император в Сольферино», «Фрина перед Ареопагом» или же такие портреты, как «Портрет г-на Руэра, министра земледелия».


Не теряя времени Сезанн берется за работу. Он намерен поступить в Академию художеств. Чтобы подготовиться к экзамену, он записывается в мастерскую Сюиса и работает там ежедневно с шести часов утра.


Мастерская Сюиса помещается на третьем этаже старого дома в Сите, на углу бульвара дю Пале и набережной д’Орфевр. Организовал эту мастерскую папаша Сюис, в прошлом натурщик. Много художников — среди них   и такие крупные, как Делакруа, Курбе, Бонингтон, — подымалось по этой деревянной лестнице, грязной и шаткой, в большой, голый, прокуренный зал, обставленный лишь несколькими скамьями, — зал мастерской. У Сюиса уроков не дают; никто здесь не преподает, рисунков никто не исправляет. За определенную месячную плату ученику три недели позирует натурщик, четвертую неделю — натурщица.


Мастерская Сюиса — очаг крамолы. Здесь фрондируют, критикуя империю и наиболее признанных художников. Здесь зарождается будущее. Каждый начинающий художник, который приходит в мастерскую, привносит сюда свое недовольство, свои убеждения. Около шести лет проработал тут молодой буржуа Эдуард Мане; в этом году как раз он впервые — а ему уже под тридцать — выставляется в Салоне; жюри приняло два его полотна, одно из них «Испанец, играющий на гитаре», очень расхваливал Теофиль Готье.


Записался к Сюису и некто Клод Моне, но его сейчас нет в Париже; он служит в армии в Алжире. В мастерской Сюиса этот двадцатилетный юноша завязал дружеские отношения с Камилем Писсарро, уроженцем одного из Антильских островов, который, желая посвятить себя живописи, обосновался с 1855 года во Франции. Писсарро никогда не работал в мастерской Сюиса, но, бывая время от времени проездом в столице, заходил сюда повидаться с друзьями.


В этой среде, для него такой новой, не похожей на среду экской школы рисования, Сезанн неизбежно должен был чувствовать себя несколько принужденно. На свое счастье, он встретил у Сюиса человека, которого по крайней мере не смешил его акцент: то был один из его земляков, носящий пышное имя Ашиль Амперер. Они сразу сдружились. Своеобразный человек! По своему физическому сложению карлик, карлик, созданный природой точно под злую руку. Огромная голова с шапкой волос, широкими прядями ниспадающих на высокий лоб, посажена на массивное, бесформенное туловище; грудная клетка как бы сплющена, на спине горб. С таким туловищем сочленяются тонкие, голенастые ноги. Но в этом обезображенном теле горит пламенная душа.


У него, обойденного природой, есть одна-единственная любовь — красота, преимущественно женская, которая преследует его, которую он неустанно и, по правде говоря, зачастую с одержимостью маньяка стремится передать сангиной, углем, красками, причем он с такой нежностью пишет округлое, пышное, женское тело, словно оно является его вожделенной мечтой.


С Сезанном Амперер готов часами спорить об искусстве. В Лувре он тащит своего земляка к полотнам Рубенса, Тициана, Джорджоне, Веронезе. Откинув со лба пышную гриву, потрясая мушкетерской бородкой, он говорит, вернее, кричит о своем страстном преклонении перед этими великими колористами, королями цветущей плоти, и под влиянием его речей Сезанн еще сильнее предается своим романтическим фантазиям. Лишь в одном вопросе, в вопросе о Делакруа, Амперер и Сезанн никак не могут прийти к соглашению. Сезанн стоит на своем: Делакруа всем мастерам мастер; а по мнению Амперера, Делакруа по меньшей мере нуль рядом с Тинторетто, только краски переводит. Сказал тоже! Амперер, считает Сезанн, «сильно пересаливает».


Постепенно Сезанн сходится и с другими посетителями мастерской Сюиса. Он знакомится со славным малым Антуаном Гийеме — изящные золотистые усики, живые глаза, приветливое лицо, прекрасная осанка. Его представляют Писсарро. Писсарро, милейший человек, добряк по натуре, сразу же привязывается к Сезанну. Он считает, что сезанновские работы не лишены оригинальности, и поощряет его, советуя быть настойчивым: он, безусловно, создает прекрасные полотна.


Эти дружелюбные слова должны были оказать на Сезанна поистине благовторное действие. Одну вещь он твердо для себя усвоил в Париже: чтобы стать художником, всему надо учиться сначала. С болью в душе отдает он себе отчет в том, что ничего, решительно ничего не знает. Какая нелепость! Уехать из Экса, бросить намеченный, уже открывшийся путь! Прав был отец! Сезанн в Париже всего лишь месяц с небольшим, а он уже в минуты уныния — таких минут наберется много

Страниц: 1 2 3 4

Scroll to top